«Этот день я запомню навсегда: 5 декабря 2011 года»

Текст, который опубликован ниже, написан моей знакомой Ярославой Степновой. Она родилась и выросла в Рязани, а сейчас живет в Санкт-Петербурге с мужем. В первый день протестов против результатов выборов в Госдуму, 5 декабря, на Гостином дворе их задержали бойцы ОМОНа. Специально для «АБ» Ярослава рассказала, как это произошло и какие вопросы теперь ее мучают

Этот день я запомню навсегда. 5 декабря 2011 года, когда мне дали понять: просто так выйти на улицу — нельзя, стоять там где нравится — нельзя, выходить из дома вечером — нельзя. Тем кто был на митинге нельзя еще больше. Им нельзя аплодировать, свистеть, кричать, стоять, ходить, дышать. И вот теперь со мной навсегда останется этот день.

Я всегда перехожу дорогу на зеленый свет. Я не люблю мусорить на улицах. Я не бью людей, не краду в магазинах, не убиваю животных. Меня нельзя ни в чем подобном упрекнуть. Зато теперь меня можно будет упрекнуть в том, что в свои 22 года я имею целых два административных правонарушения. Система считает так. Но так не считаю я.

Мы с мужем встречались с друзьями у станции метро Гостиный двор. Далее мы собирались пойти на Садовую в небольшой бар — двое наших знакомых улетали в Бангкок и мы хотели их проводить в дальнюю дорогу. С того момента как мы вышли из подземного перехода и до задержания прошло меньше 10 минут. Называйте это как хотите — не там встали, не так шли, не так дышали. Но отойдя от друзей буквально метр мы через секунду попали в кольцо ОМОНа. Я видела такое на фотографиях в интернете с Триумфальной площади, с других митингов, но я даже мысли не допускала, что в подобной ситуации окажусь сама. Как? Почему? За что? Никто не собирался мне объяснять. Просто карта так легла.

Я видела такое на фотографиях в интернете с Триумфальной площади, с других митингов, но я даже мысли не допускала, что в подобной ситуации окажусь сама. Как? Почему? За что?

В отделение нас доставили не сразу — сначала мы еще долго мариновались в автобусе. На просьбы сходить в уборную ОМОНовцы никак не реагировали. Так же потом ко всем просьбам относились и в отделении. Ужасало это безразличие к людям — вот вроде стоит человек, сотрудник правоохранительной службы, он такой же как ты — две руки, две ноги — но сейчас он наделен большей властью чем ты, у него есть право посадить тебя вот в эту камеру. Твои права он знать не хочет. И ты стоишь и думаешь, как бы защитить себя от того, кто по идее должен защищать тебя.

Сотрудники полиции обращаются грубо. В ответ я сыплю вежливости и улыбки. Кажется их это раздражает еще больше. Я плохо знаю законы, но меня хорошо консультируют друзья в твиттере. Поэтому я настаиваю на своем и даже немного выигрываю. Вечер затягивается и плавно переходит в ночь в отделении. Худшее что я могла предположить. Протоколов пока не составили, задержанные разговаривают меж собой, обмениваются новостями из интернета — кто-то зачитывает новости с московских митингов, кто-то распространяет номера адвокатов, девушка рядом со мной вслух читает басню Крылова «Медведь у пчел». Мне начинает казаться, что более политического текста для этой ситуации не найти. Все дружно смеются.

Среди задержанных лишь один настоящий активист. Еще есть один журналист, один художник — совершенно незнакомые люди, но в воздухе парит удивительное единство. Когда со мной все вопросы решены и меня ведут в камеру, я плачу, а парни на звук моих слез уже бегут защищать.

Ночь проходит невесело — заняться нечем, а спать невозможно. Иногда завязывается разговор между тремя «политическими» — мной и еще двумя девочками. Мы нервничаем, предполагаем, думаем, что будет дальше и что делать. Основные русские вопросы остается только написать на стене между наскальными рисунками Мухамеда и Алишера, чтобы они стали еще более явными. Я узнаю, что девочки пришли на половину случайно — что-то где-то услышали/прочитали об акциях и хотели просто посмотреть. Кричать, скандировать и активно выражать свое мнение по поводу «актуальных проблем общественно-политического характера» (выдержка из протокола) — они не собирались. Я — тем более. Находящиеся в соседних камерах ребята — видимо тоже. Но после ночи в заключении, похоже, соберутся. Нам еще повезло, нас в камере всего 5 человек и мы можем свободно сидеть. Мой муж сидел и стоял по очереди, так как места на всех просто не хватало. К девочкам вообще относятся лучше — нас свободно пускают в туалет, спокойно разъясняют наши права, и даже не требуют заполнять бумаги «быстрее, быстрее».

Я надеялась, что к 9-10 утра весь кошмар закончится. Мы с мужем уже строили планы как придем домой, поедим и отоспимся. Но все опять рушится. Полицейские затягивают свои проволочки и тут — долго делают ксерокопии, часто выходят покурить. К 11 мне начинает казаться, что это не кончится уже никогда. Я боюсь все сильнее. Но тут приносят копии протоколов и начинается настоящая смехопанорама. В пункте «существо административного правонарушения» значатся невозможно смешные и возмутительные одновременно строчки: «…как и другие участники массового мероприятия скандировал лозунги «Долой полицейское государство, Позор», «…сотрудники полиции…неоднократно требовали прекратить митинг и разойтись», «…однако гр._ несмотря на законность требований…продолжал свое участие в указанном митинге, нарушив тем самым установленные порядок его проведения…». Я смеюсь и взглядом скольжу по стене, где кто-то до нас нацарапал «Гостиный двор, 18:00».

В час дня нас стремительно ведут к автобусу — теперь повезут в суд. Меня не оставляет надежда, что вот еще час, может, два, и я попаду домой. И вновь напрасно. До 6 вечера мы сидим, ожидая своей очереди — рядом с нами стоят еще два автобуса с такими же «политическими». Примерно в 4 часа мой муж наконец получает свой паспорт на руки, а вот мне везет меньше — лишь в 18.10 в самом зале суда я забираю необходимый документ. Выходить из здания одной, без охраны за сутки становится почти непривычно. Тем парням, кого привезли последними грозит остаться без паспортов еще на день, так как судья заканчивает свой рабочий день. Одного из задержанных все таки приговаривают к трем суткам заключения под стражей. Почему? Я хотела бы знать ответ на этот вопрос.

До 6 вечера мы сидим, ожидая своей очереди — рядом с нами стоят еще два автобуса с такими же «политическими»

И вот этот страшный день закончился. Я смотрю на все произошедшее и не могу поверить — неужели все это было со мной? Неужели все это действительно было? Да. Страшные две буквы. Да, было. И может быть с каждым. С тем, кто не там стоял. Не вовремя пришел. Не то сказал. Не так жил. Еще пару дней назад мой мир был куда спокойнее, у меня не было этого страшного опыта, я спокойно ездила за границу, ходила гулять с друзьями, просто жила как мне нравилось. И вот теперь у меня в голове появляются вопросы — что теперь? Что дальше? Смогу ли я доказать свою невиновность? Смогу ли я «отмыться» от этого? Не будет ли вопросов у моих потенциальных работодателей? Примут ли мои документы на визу? Не задержат ли меня снова? Не задержат ли моего мужа? Не пострадают ли люди? К чему все это приведет? Кто виноват? Что делать?..

P.S. Более подробный рассказ о пребывании в ОВД можно прочитать в блоге Ярославы.