Близкий Восток. Часть I

Это была сцена из американского боевика. Они были быстры, бесшумны, техничны, скрытны, короче — они были очень профессиональны. Турецкая армия имеет репутацию одной из лучших в мире вообще. Это были они — и это было в турецком Курдистане с нами, поздним вечером 5 октября. Эти 6-7 солдат и офицер окружили нас в считанные минуты, расположившись почти правильным кругом вокруг нашей стоянки.

Командир у них забавный. Пухленький, кругленький, какой-то прямо-таки трогательный. С весьма средним, умилительным английским. Ни следа какой-либо брутальности. В России такого бы однозначно припечатали — «нихрена не мужик». Солдатики – лет по 18, не больше. Смотрят только в рот командиру, никакой самодеятельности и прочего «человеческого фактора».

Командир проверил паспорта и произнес слово «terrorists». Мы ужаснулись и сделали невинный вид. «Not you», — поспешно заверил он нас. «Terrorists… Dangerous for you». И велел нам собираться.

Что делать, собираем спальники, рюкзаки, палатку. Поднимаемся вверх по крутому склону. Гадаем, куда они дальше нас направят или как это… препроводят? Видимо, так или иначе они теперь обязаны переместить нас в безопасное место. Забрались на холм — вот и дорога. Жалко такой чудесной ночевки на озере. А мы ведь хотели протусоваться здесь и весь следующий день… Неужели нас сейчас «по законам военного времени» заставят продолжить путь? Или, в любом случае, отправят куда-то, где мы вряд ли найдем такое живописное место для стоянки?

Командир подразделения говорит по телефону с вышестоящим. После чего радует нас сообщением, что мы можем вернуться на прежнее место. «No dangerous», — поясняет он. Я все понимаю: «It was dangerous there, it isn’t dangerous now already». Офицер кивает.

Боже, они помогли нам спуститься обратно с косогора и даже хотели помочь разбить палатку. Я наградил командира и его бойцов комплиментами вроде «You were very fast, very secretly, very professional». Он поблагодарил меня за эти слова абсолютно серьезно. От турецкой армии у нас остались самые приятные впечатления.

Сирийская

24 октября мы поставили рекорд: пересекли две границы за сутки. Сначала из Ливана в Сирию, потом – из Сирии в Иорданию. С Ларисой мы уже к этому моменту разделились, она на пару дней раньше нас двинула через Иорданию в Израиль, а мы рванули в Бейрут, поклубиться как следует в этом Париже Ближнего Востока. Так что в этот день проснулись мы еще в ливанской столице, а теперь уже большая часть Сирии осталась позади, мы едем к иорданской границе.

Черт возьми, мы уже рассекаем по этой местности, что по твоей Рязанской области: Бейрут, Дамаск, впереди – Амман. Как будто от Скопина до Рязани, а от Рязани до Луховиц. Расстояния, кстати, примерно такие же. Освоились — как у себя дома.

Уже давно стемнело. Выезжая из Дамаска нам пришлось выдержать изнурительную битву с полчищами таксистов. Сначала Ленка предупреждала меня, что не стоит так уж прямо орать на них «No money! No bus! No taxi! Only autostop!». Потом начала срываться на них сама.

Нас везет небогатый, немолодой водитель грузовичка, который, увы, совсем не знает английского. Он очень добр, радушен и (это само собой разумеется) предлагает нам переночевать в своем доме, а утром продолжить путь. Мы благодарим, но от приглашения отказываемся – все это жестами. Нет, арабы очень милые, но зачем они пытаются что-то втолковать тебе на своем языке, когда ты с самого начала предупредил, что по-арабски не говоришь? В итоге он кричит нам что-то на арабском, мы – орем ему что-то на английском и уже переходим на русский, и все это сопровождается яростной жестикуляцией.

Он высаживает нас под городом Дара, мы тепло прощаемся. На выезде из Дамаска один незнакомый парень, объясняя нам, как выйти на трассу, и узнав, что мы намерены ехать к Иордании, предупредил, что Дара — это «protest city». «Be carefully», — сказал он нам. Понятно… Опять dangеrous.

Так вот, старик, высаживает нас ночью рядом с Дарой. Я отбегаю отлить в считанные тут деревья (пустыня же), а Ленка, прямо скажем, меняет штаны на более теплые, прямо у дороги, благо – темно, а машин почти нет и ее голые ноги предположительно не должны стать достоянием арабских глаз.

После этого почти сразу останавливается дорогой джип. На переднем сиденье – пара состоятельных с виду, благополучных мужиков средних лет. И уж мы не знаем, они ли вызвали военных, или те сами уже все видели (включая Ленкины переодевания, хм), но тут же появляется сирийская армия на паре джипов.

Командир – с орлиным носом, самый брутальный и суровый среди них. Возможно, имеет боевой опыт, как говорят в России — «прошел» что-то реальное. Настоящий пес войны в светло-песочном бушлате. Все остальные вояки – очень улыбчивые, мягкие и  вообще несколько неуловимо-женственные, как и большинство арабских мужчин. Проверив наши российские паспорта, демонстрируют максимально возможную степень дружелюбия, расположения и радушия. Постоянно повторяют нам «Don’t worry».

«This is your country», — говорят нам, когда мы въезжаем на территорию их военной базы. Для общения с нами выделен отдельный молодой офицер с очень приличным английским. Господи, он чуть ли не облизывает нас, чуть ли не «чего изволите?» спрашивает. Ей-Богу, они только что не носят нас на руках!

Они отвозят нас обратно на трассу и «стопят» для нас машину. Трудно, конечно, назвать это автостопом, когда солдатик выходит на проезжую часть, помахивая АК-47. После нескольких попыток они находят для нас автомобиль, едущий до иорданской границы. Водитель, сразу видно, не очень рад обременению, полученному от вооруженных сил. За всю дорогу с нами он не проронит ни слова.

В общем, сирийская армия практически сдувала пылинки с нас, двух усталых «автостоповичей» (это чудное славянское словечко я привез в прошлом году из Чехии). Спасибо за это мы волей-неволей должны сказать Кремлю. Москва, как известно, поддержала сирийского президента Башара Асада, протесты против власти которого идут в стране с марта. И даже прикрыла ему задницу, применив вето в ООН против санкций, которым хотели подвергнуть сирийский режим США. Именно поэтому наши паспорта с двуглавой птицей превратили сирийскую армию в образец вежливости, гостеприимства и готовности оказать любую помощь.

Да, это было мило. При этом мы, разумеется, понимаем, что оказавшиеся такими добрыми по отношению к нам офицеры и бойцы – это, очевидно, те же самые ребята, которые силой подавляют протесты сирийской оппозиции, в том числе — стреляют по демонстрантам.

Главнокомандующий на заднем стекле